Как следует из направленного председателю СКР Александру Бастрыкину заявления Анзора Губашева, его задержали днем 6 марта на выезде из села Вознесенского в Ингушетии. Заявитель ехал вместе с братом Шадидом (он также обвиняется по уголовному делу об убийстве) и еще двумя приятелями, когда их автомобили остановили вооруженные люди в черных масках. Задержание, по словам Анзора Губашева, проходило в безлюдном месте: автоматчики положили его и брата на асфальт лицом вниз, избили, надели им на головы шапочки-маски, а на руки наручники и куда-то повезли.
Поскольку задержанный ничего не видел, но слышал, что захватчики говорят между собой на русском и осетинском языках, он предположил, что был доставлен на какой-то объект, расположенный во Владикавказе. В нем пленник, по его словам, провел сутки. За это время, как уверяет обвиняемый, его «расстреливали» холостыми выстрелами, били током и обещали распилить «болгаркой». «Я был шокирован и охвачен страхом за свою жизнь и здоровье», - написал председателю СКР Губашев-старший.
Только вечером следующего дня задержанного, по его словам, посадили в самолет и доставили в Москву, на допрос к следователю ГСУ СКР, занимающемуся расследованием уголовного дела об убийстве Бориса Немцова. Затем были арест в Басманном райсуде и помещение в СИЗО, однако сообщить следователю, врачам изолятора или судье о якобы оказанном на него незаконном воздействии Анзор Губашев, по его словам, побоялся, опасаясь новых проблем. Пожаловаться он решился лишь после того, как у него появился нанятый родственниками адвокат вместо защитника-назначенца.
Аналогичные заявления уже направили ранее руководству СКР главный обвиняемый Заур Дадаев и Темирлан Эскерханов. По их жалобам СКР провел проверки, отказав в итоге в возбуждении уголовных дел против так и неустановленных обидчиков обвиняемых. Их адвокаты, впрочем, с решениями следствия не согласились и обратились в Басманный райсуд с требованиями признать «отказные» постановления необоснованными и незаконными.
Так, например, адвокат Темирлана Эскерханова Роза Магомедова полагает, что отказы стали следствием «неэффективных и поверхностных» проверок. Следствие, по ее словам, не посчитало нужным получить показания присутствовавших при задержании Темирлана Эскерханова понятых, врачей ИВС и СИЗО, которые его осматривали, а ограничилось лишь допросами полицейских. Между тем Басманный суд пока так и не рассмотрел ни одно из обращений защитников - процессы всякий раз откладываются по формальным, как полагают заявители, поводам.
Отметим, что на первичных показаниях Заура Дадаева, Анзора Губашева и Темирлана Эскерханова, можно сказать, и строится вся разработанная СКР стратегия обвинения. Первые двое вскоре после задержания подробно рассказали о подготовке и исполнении совершенного убийства, о распределении ролей между его участниками и мотивах покушения. Сейчас появившиеся у обвиняемых адвокаты по соглашению пытаются дезавуировать их первичные признания, утверждая, что следствию удалось получить их только благодаря оказанному на задержанных давлению.
Сергей Машкин